КАК БЕЛОРУСЫ В 1389 ГОДУ СТРОИЛИ НЕФТЯНОЙ КЛАСТЕР В ПУСТЫНЕ

В «Мире» рассказываем о нефтяниках в зарубежных проектах

«Белоруснефть» – одна из отечественных компаний, в чьем активе огромный опыт работы в разных странах дальнего и ближнего зарубежья. NEFT.by в своем проекте «Мир» рассказывает о нефтяниках, которые наращивали и оттачивали свои компетенции в Заполярье, Западной Сибири, Губкинском, Венесуэле, Эквадоре… Ныне герой выпуска – Игорь Пырх, заместитель начальника нефтегазодобывающего управления «Речицанефть» по строительству. В его багаже не только значимые объекты «Белоруснефти», но и реализация генерального плана разработки нефтяного месторождения Джуфейр в Иране.

Код – речицкий

Игорь Пырх – речицкий. И почему я не сомневалась? Здесь родился, здесь вырос, отсюда отправился постигать вузовскую науку и сюда же вернулся, чтобы строить. Причем, со студенческой скамьи сразу в «Белоруснефть», где работает ровно 30 лет. Рассказывает по порядку:

На самом деле в нефтяную отрасль я идти не планировал. Хотя родители были связаны с «Белоруснефтью». Оба работали в Речицком управлении технологического транспорта. Отец – Иван Михайлович – водителем, мама – Елена Ульяновна – диспетчером. Меня же увлекало инженерное дело, строительство гидротехнических сооружений. Поступил в Белорусскую государственную сельскохозяйственную академию на специальность «инженер-гидротехник». Готовили нас для работы в строительной отрасли с упором на знание гидромелиорации, строительство систем водоснабжения, плотин, каналов, водозаборных скважин. Но по итогу получилось так, что после окончания академии я оказался в «Белоруснефти», где на тот момент требовались специалисты-строители.

Июнь 1993 года. Стартовая точка будущей карьеры – СМУ «Белоруснефти», теперь это «Нефтеспецстрой». С мастера «дорос» до главного инженера. А в 2004 году перешел в НГДУ «Речицанефть». Уже в качестве заместителя начальника управления по строительству. С того момента трудится здесь верой и правдой. Рассуждает вслух: «Получается, почти 20 лет в НГДУ, без перерыва. Хотя нет, перерыв был. Командировка в Иран с 2009 по 2011 год».

 «Стела к 100-миллионной тонне нефти – из моих объектов реконструкции»

Но я поспешно останавливаю собеседника, мол, про Иран пока подождите. Мне интересно, сколько же это нужного-важного реально построить за 30 лет?! Игорь Иванович смеется:

Вот все объекты нефтедобычи «Белоруснефти», которые видите в Речицком, Светлогорском, Калинковичском, Жлобинском, Хойникском и других районах Гомельской и Могилевской областей – то или иное отношение к ним я имею. Если не строительство с нуля, то реконструкция, модернизация. Первый мой объект в «Белоруснефти», в строительстве которого принимал участие на старте – здание управления социальными объектами. Уже позже из социального строили бассейн и коттеджи в санатории, 80-ти квартирный жилой дом по улице Спортивной в Речице для нефтяников…А первый мой самостоятельный объект – склад соли «Нефтеснабкомплекта».

Игорь Пырх оказался в НГДУ в то время, когда здесь по нарастающей шло обновление ключевых технологических объектов. Начиная с реконструкции установки подготовки нефти, и далее – центральная площадка промысловых сооружений «Осташковичи», нефтесборные пункты «Виша», «Давыдовка», реконструкция и строительство групповой замерной установки, системы трубопроводного транспорта. Эти и многие другие объекты строительства на его счету. В реализации проектов строительства на БГПЗ, ТУ, СУБР, УПНПиРС также участвовал. Выспрашиваю, а что было такое, что прям душу греет. Задумывается:

Каждый объект строителю дорог. Всегда вкладываешь часть себя. Пожалуй, самый памятный – реконструкция стелы к 100-миллионной тонне нефти, добытой в Беларуси. Проект, по сути, не сложный, но знаковый, а потому напряженный. Тесно работали с Союзом художников Беларуси. Стремились к тому, чтобы получилось красноречиво и впечатляюще.

…И вот когда постепенно масштабная реконструкция в НГДУ «Речицанефть» стала приближаться к логическому завершению, один за другим объект сдавался в эксплуатацию, появился Иран.

А нам как раз там строить и надо

Иранские проекты Игорь Пырх к себе не примерял. Да, знал, что «Белоруснефть» их активно продвигает на межгосударственном уровне. Но он в 2007–2008 годах жил исключительно реконструкцией своих НГДУ-объектов. И вот:

Позвонил тогда главный инженер-заместитель генерального директора «Белоруснефти» Владимир Давидович Гошкис и предложил включиться в иранский проект.  Честно, я согласился не сразу. Где Речица, а где Джуфейр. И потом: я же строитель. На все мои сомнения-уточнения Владимир Давидович ответил коротко: «А нам как раз там строить и надо». И это уже, конечно, было очень интересно.

Супруга с трудом отпускала, все-таки дочь и сын были совсем маленькие. Но решили так: если есть возможность – надо пробовать. Два месяца ушло на погружение в тему, изучение документации, генерального плана разработки месторождения, условий контракта, вопросов по бурению, освоению, тампонированию …

Я ехал руководителем группы технического содействия совместного предприятия Belpars Petroleum Co. Ltd, а по сути, руководителем проекта разработки нефтяного месторождения Джуфейр, где создавалась новая инфраструктура. Со мной команда лучших специалистов «Белоруснефти». Кроме восстановления старых скважин, определения перспектив бурения, строился кластер, система трубопроводного транспорта нефти… И это было чисто моя тема – строить и запускать. Что с собой? Ноутбук, записная книжка, базовый уровень английского. О стране знали мало. Летели в октябре 2009 года. Кстати, календарь в Иране другой. На тот момент был 1388 год. Когда приземлились в аэропорту Тегерана, были сильно удивлены. Удивлены приятно.

Признается, многомиллионный Тегеран поразил. Впечатление, словно ночи в этом городе не бывает. Столько здесь огней и света. С одной стороны, самобытность древнейшей Персии. С другой, современная технологичность. Вспоминает с улыбкой: именно там впервые увидел «вживую» гироскутеры и домашние 3-Д кинотеатры. И, конечно, как строитель для себя подметил непривычное: дома до трех этажей из-за сейсмической опасности, один не похож на другой, индивидуальные проекты, все в граните и мраморе…

Нашли общий язык – английский и фарси

Стартовая миссия команды Пырха – реализовать первый этап проекта на месторождении Джуфейр, расположенного на границе с Ираком. Речь шла о строительстве ряда инфраструктурных объектов, формировании фонда скважин и запуске в эксплуатацию. Все это в тесном сотрудничестве с иранскими партнерами. По ходу отдает должное, иранские коллеги, с которыми довелось работать, были высококлассными специалистами, у каждого за плечами топовые университеты мира – от Сорбонны до Оксфорда.

В этом проекте мы выступали как инжиниринговая компания, осуществляли контроль за реализацией первого этапа разработки нефтяного месторождения Джуфейр и готовились к реализации второго этапа (выбора поставщиков услуг в нефтяном сервисе, оборудования и материалов). Все по принципу раздельного сервиса. И это тоже для нас было в новинку. В Иране своя специфика. Здесь работали исключительно по западным технологиям в добыче нефти и такой же системе организации труда. У нас были иные подходы. Пришлось на деле доказывать, что белорусские специалисты ничем не уступают представителям ведущих мировых компаний.

Впрочем, прежде чем доказывать, нужно было найти общий язык. Уже первое время работы показало, что английский в чистом виде мало пригоден в Иране. Переговоры всегда велись на английском. Но во время обсуждений на технических совещаниях то и дело «возникал» фарси, а выпадать из общих дискуссий, разумеется, не хотелось. Так в команде белорусов появились универсальные переводчики.

Осваивались, адаптировались к британо-американской системе измерений, знакомились с иранскими стандартами нормативно-правовой базы и процессов, вникали в детали, изучали язык. Лучше начинали понимать местные обычаи, традиции, правила поведения. Например, сначала задавались вопросом, почему к нам относятся с явной настороженностью. Но быстро выяснилось: у них никогда не стать руководителем до 40 лет, потому что нет жизненного опыта. Молодой руководитель в иранском формате – 50-летний специалист, золотой стандарт – 60-70 лет. А у нас в команде практически молодежь по местным меркам. Так что первоначальная реакция иранских партнеров была предсказуемой. Но и здесь получилось сдвинуть это убеждение. Потому что на деле показывали: белорусы могут.

Припоминает один из случаев. Наш геофизик из БелНИПИнефть Валерий Шумиляк защищал геологическую модель у иранского заказчика. То, что он предложил, очень впечатлило партнеров. Однако они никак не могли поверить, что над этим работал один специалист, а не ряд институтов.

Вести дела в восточной стране – это не просто, здесь свои особенности, тонкости и нюансы, для понимания которых нужно время. Но если ты знаешь свое дело и в профессиональном плане на высоте, то в Иране это очень ценят. Наверное, уже через год мы вели проект по Джуфейру, задавая в нем тон. Потому что партнеры нам доверяли.

 Уникальные люди, бесценный опыт

Во время работы на месторождении белорусы жили в полевом лагере иранской компании-партнера. Модель устройства в целом классическая, но с местными особенностями: кондиционированные секторы – вагончики и домики для проживания ИТР и рабочих, прачечная, пожарная часть, молельная комната, спортзалы, стадионы. Огороженная и охраняемая территория.

Конечно, летом очень жарко, за 50. Вокруг пустыня. Ветер поднялся – налетела песчаная буря. Прошел дождь, вода стоит. И высокая влажность из-за близости Персидского залива.

Чем больше погружались в тему, наращивая «мускулы» и свое присутствие в сегментах проекта, тем крепче и доверительнее становились партнерские контакты. Расширялись знания местной специфики и первоочередных требований. Если по первости открывал проект и недоумевал, зачем в пределах кластера огромный навес для автомобилей. То уже скоро, прочувствовав на себе +50, улавливал: если машина оставлена не под навесом, в нее просто не сядешь. Игорь Пырх с благодарностью вспоминает тот период, когда с иранской стороны проект возглавил господин Ганаватпур (на фото третий слева):

Удивительный, уникальный человек. Тогда ему было за 70, образование получил в Соединенных Штатах, огромнейший опыт и живейшее участие в деле. Утром приходишь в офис на планерку, а на доске маркером персидской вязью написаны стихи одного из великих восточных поэтов.  К нам относился, я бы сказал, по-отечески. Проникся тем, насколько мы стремились на максимуме отработать свои задачи, и встречно очень помогал в этом. Такой опыт и возможность поработать с такими людьми – это было бесценно.

Если бы не горы – вы в Беларуси!

Иран в наши дни называют ожившей восточной сказкой. Людные базары, шахские дворцы, мечети удивительной красоты. И, конечно, это не только пустыня. Игорь Пырх теперь точно знает и готов рассказывать другим:

Иран по природе разнообразен. От Тегерана в сторону Азербайджана – Каспийское море, яблоневые сады. Если бы не горы – вы в Беларуси! Даже можно было увидеть, как местные крестьяне вспахивают конем свои участки земли, ровно, как у нас в деревне…

Благодаря климату и природе, круглый год в изобилии зелень, фрукты и овощи. Простота в еде. Рис, шафран, масло маленькими кубиками, кебаб куриный, говяжий, бараний или рыба. Строгий сухой закон. Повсеместный айран и сладкий свежевыжатый гранатовый сок. Завораживающие традиции чаепития:

Чай здесь заваривают в самоварах и подают исключительно в чайхонах — специальных заведениях. Кофе менее популярен. Готовят в арабских кофейнях, очень крепкий и на вид как кисель. А вот то, что полюбили и готовим дома до сих пор – уличное иранское блюдо, которое продавалось буквально на каждом углу. Это смесь разогретой на паровой бане кукурузы с приправами, специями, сыром и грибами, подавали ее в стакане. Люди, культура, история, природа – все это оставило яркий след и добрые воспоминания о стране.

Под занавес разговора, по традиции спрашиваю, как у всех героев «Мира», что дают такие проекты, насколько реально прокачивают и меняют в профессиональном плане. Игорь Пырх делится усвоенным:

Когда ты работаешь в привычных условиях, порой не всегда можешь оценить сильные стороны, возможности, потенциал. А когда выходишь за этот круг, видишь больше и уже с другой точки зрения. Получаешь огромнейший опыт в профессиональном плане и в коммуникации. Мы учились и у нас учились. К моменту завершения первого этапа партнеры уже были активно заинтересованы в возможности работы наших буровых бригад, внедрения технологии гидроразрыва пласта… Именно такие проекты позволяют совершенствоваться, расширять свои компетенции и находить наиболее эффективные решения через сотрудничество. Если бы мне выпала возможность поработать в таком проекте еще раз, даже не задумывался бы.

Автор: Виолетта ДРАЛЮК / фото из архива Игоря ПЫРХА и газеты «Нефтяник»/ NEFT.by